О докторе Гаазе

12 октября 2024 года в Картинной галерее Людмилы Киселёвой прошла долгожданная встреча с автором книги о докторе Гаазе, писателем Вардваном Варжапетяном, который побывал в нашем городе впервые.

Ведущим встречи выступила Любовь Аркадьевна Басурманова, певица и исполнительница игры на современных концертных гуслях – она исполнила в течение вечера несколько пронзительных музыкальных произведений.

Всю душу оба наших столичных гостя вложили в рассказ о знаменитом “Святом докторе” и музыкальное сопровождение.

Вардван Варжапетян подарил несколько своих книг районной библиотеке.

Спасибо всем, кто был в этот день вместе с нами!
Ниже приводим рассказ о докторе Гаазе. Прочтите об этом уникально МИЛОСЕРДНОМ ЧЕЛОВЕКЕ!
Медицинской практикой 19-летний Фридрих Йозеф Гааз (Friedrich-Joseph Haass) начал заниматься в Вене, куда в 1805 году переехал из Германии и где окончил курс медицинских наук, – и тут же прослыл лучшим лекарем во всей округе. В качестве специализации он выбрал офтальмологию и спас от наступающей слепоты русскую княгиню Репнину, которая приходилась племянницей русскому послу графу Разумовскому. Вскоре после этого происшествия, по приглашению благодарной пациентки, молодой доктор уехал в Россию.
По приезде в Москву Гааз открыл частную практику, которая приносила ему хороший доход. Он разбогател, приобрел дом в центре города, а также имение с крепостными и суконную фабрику в Подмосковье, ездил в карете, запряженной цугом. Но, следуя клятве Гиппократа, Гааз был милосерден. Помимо столь выгодного врачевания глазных болезней он занимался тем, что в качестве терапевта лечил бедняков в московских больницах. За эту деятельность указом императрицы Марии Федоровны доктор Гааз был награжден орденом Святого Владимира 4-й степени, которым чрезвычайно дорожил до конца своей жизни. В 1807 году немца назначили главным врачом Павловской больницы в Москве.
Спустя несколько лет доктор отправился на Северный Кавказ – изучать целебные свойства минеральной воды и описывать неизвестные тогда источники. “Воды Александра”, как называл их Гааз, были хороши, по его мнению, для излечения болезней желудка, печени, кишечника, почек, а также против худосочия и меланхолии. Позднее наработки немецкого врача послужили толчком для создания на кавказских источниках государственных курортов.
Во время Отечественной войны 1812 года доктор Гааз отслужил военным врачом в русской армии, а после, уйдя в отставку, отправился домой в Германию к умирающему отцу. Но, похоронив родителя, принял решение вернутся в Россию навсегда. С этого времени даже представляться он стал не Фридрихом Йозефом, а Фёдором Петровичем, и в Германии больше не бывал.
В 1806 году переехал в Россию по приглашению князя Репнина-Волконского, имел обширную клиентуру известных людей, получил место терапевта сразу в трёх больницах. В 1809—1810 годах совершил путешествие на Кавказ для изучения минеральных источников, по результатам написал отчёт, разработав начала бальнеологии и климатотерапии. Во время Отечественной войны 1812 года служил в качестве хирурга в русской армии. Боролся с эпидемиями тифа в 1825 году, трахомы — в 1826, холеры — в 1830—1831 и 1847—1848 годах. Основал больницу неотложной помощи. В области клинической медицины является первооткрывателем метода анамнеза. С 1828 года вошёл в состав комитета Попечительного о тюрьмах общества, став одновременно секретарём и главным врачом московских тюрем, и начал гуманистическую деятельность на поприще облегчения жизни осуждённых, добившись многого, несмотря на сопротивление чиновников — от облегчения кандалов до постройки больниц. Гуманизм Гааза нашёл положительную оценку в том числе среди христианских авторов.
В Москве в 1825 году немецкого доктора назначили штадт-физиком, то есть главным врачом города. Он с энтузиазмом взялся за работу: навел чистоту в лечебницах и порядок на аптекарских складах (даже приказал развести кошек, чтоб ловили мышей и крыс), мечтал наладить систему неотложной медицинской помощи. Но Гаазу не удавалось противостоять косности и неповоротливости чиновников, не одобрявших новых реформ, и пришлось отказаться от должности. К тому же работать с живыми людьми, а не с системой, ему нравилось значительно больше.
Потрясением стало для доктора посещение московской пересыльной тюрьмы: и условия содержания, и бесправие сидельцев, и жестокое обращение с ними привели к тому, что Гааз пережил личный кризис и сменил сферу своей деятельности. Для него начался совершенно новый период – работа в тюремной медицине. Он поступил в комитет, занимавшийся попечительством московских тюрем и контролем за соблюдением закона, и одновременно был назначен главным тюремным врачом. В этой должности он превратился в заступника осужденных, чьи судьбы и права мало кого волновали. Гааз призывал к состраданию и обращению с заключенными “без напрасной жестокости” и делал для арестантов всё, что было в его силах. А в его силах было многое.
Знамениты так называемые “гаазовские” кандалы: доктор выхлопотал для заключенных новые оковы, легче предыдущих, не стиравшие до кости щиколоток и запястий. Гааз добился ряда послаблений для арестантов, среди которых были упразднение кнута “против побегов” для пересыльных, перевозка больных арестантов и женщин-заключенных по этапу на телегах, право на недельный отдых перед новым этапом или устройство раздельных туалетов. В 1832 году ему удалось добиться открытия первой тюремной больницы на 120 коек, а после – еще одной, для бездомных.
Доктор регулярно приезжал в Воробьевскую пересыльную тюрьму, где выслушивал жалобы осужденных, помогал им писать и отправлять письма родным, иногда даже искал для семьи денежное вспоможение, если та особенно бедствовала. Также по инициативе Гааза были открыты приют и школа для детей ссыльных и дом для следующих за заключенными жен, где квартиры сдавались совсем дешево. Среди арестантов даже ходила такая присказка: “У Гааза нет отказа”.
С годами доктор Гааз становился все большим филантропом, что простой народ зачастую принимал за “чудачество”. Врач старался жить скромно и сдержанно, имение и фабрика пошли с молотка, все доходы доктор тратил на своих подопечных – арестантов и бедняков, оставляя себе самую малость. “Спешите делать добро”, – часто повторял он. Эта надпись выгравирована и на надгробном памятнике Гааза, на немецком (Введенском) кладбище в Москве.
Злопыхатели обвиняли Гааза в злоупотреблениях и растрачивании казенных денег. Писали доносы о том, что доктор якобы покрывал симулирующих арестантов. Злились, что помогал наводить справки о ходе следствия и даже ходатайствовал о помиловании некоторых сидельцев. Сил бороться с бюрократией и жестокостью чиновников у врача с каждым годом оставалось все меньше и меньше.
Всю жизнь Федор Петрович Гааз прожил скромно, набожно и уединенно, он так и не женился. Просыпался рано и молился. Чая не пил (ненужная роскошь!), ограничиваясь настоем из смородинового листа. В половине седьмого утра уже начинал прием, а после девяти отправлялся в тюрьмы: сперва на Воробьевы горы в “пересылку”, затем – в “Бутырку”. Во второй половине дня объезжал больницы и заходил в храм, а после до позднего вечера снова осматривал больных. Питался по большей части скоромной кашей, сваренной на воде без соли и сахара.
Умер доктор Гааз – это произошло в 1854 году – в такой бедности, что государству пришлось взять на себя расходы по его погребению. Его большой друг и помощник, московский митрополит Филарет позволил отслужить по немцу-католику православный молебен.
В 2016 году в Москве был начат процесс беатификации доктора Гааза – так называется этап, предшествующий в Римско-католической церкви канонизации, то есть причислению к лику святых. Согласно канонам, процедура должна была бы проводиться в Кёльнской епархии: немец Гааз родился в тех краях и придерживался католической веры. Но из-за особых обстоятельств его судьбы, связавших защитника заключенных с Россией, действие перенесено в архиепархию Божией Матери в Москве. В 2018 году доктор Фридрих Йозеф Гааз причислен к лику блаженных Католической Церкви.

СПЕШИТЕ ДЕЛАТЬ ДОБРО!